Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.
29 Марта 2024, 17:44:08
Начало | Помощь | Поиск | Войти | Регистрация
Новости: Регистрация новых пользователей временно закрыта. Почему она закрыта и как зарегистрироваться, написано здесь. Свои вопросы, мысли и пр. можно также оставить (без регистрации) в ЖЖ ivanov_su.

Факты и Мифы Беслана  |  Факты и Мифы Беслана  |  Разные мифы (Модератор: Leon)  |  Тема: Аушев в школе 0 Пользователей и 1 Гость смотрят эту тему.
Страниц: « 1 2 Печать
Автор Тема: Аушев в школе  (Прочитано 40126 раз)
Leon
Глобальный модератор
**
Offline

Сообщений: 6,482



« Ответ #30 : 08 Октября 2008, 13:59:14 »

А 13-го на "Эхо" позвали Аушева.
Интервью стоит прочитать полностью.

----------------
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - В ближайшие полчаса мы будем говорить о ситуации на Кавказе, наш сегодняшний гость - первый президент Ингушетии Руслан Аушев. Руслан Султанович, добрый день.
Р. АУШЕВ - Добрый день.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Прежде всего, о событиях, которые последовали за страшным сентябрьским терактом в городе Беслане. Сейчас исполнительная власть, я имею в виду спецслужбы, прокуратура, проводят свое расследование того, что там случилось, ведет работу и специальная парламентская комиссия, которая была образована в конце сентября, где в состав этой комиссии вошли представители СФ и ГД. И накануне вечером прозвучало довольно неожиданное заявление одного из членов этой комиссии, слова он говорил в ваш адрес.
ЗАПИСЬ
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Это был один из членов парламентской комиссии, депутат ГД Юрий Савельев. Во-первых, он сказал о том, что вы приглашены на заседание парламентской комиссии, а во-вторых, если переводить его слова с депутатского на русский язык, фактически, как мне показалось, вы объявлены чуть ли ни пособником террористов. Что вы на это можете ответить?
Р. АУШЕВ - После какого-то времени этих событий, не только то, что говорит сейчас депутат, как вы назвали, Савельев его фамилия, да и в некоторых газетах, это 'Комсомольская правда', в 'Известиях' были какие-то удивительные статьи в адрес меня. Я боюсь, что это: Еще раз хотел бы перед всеми слушателями рассказать динамику, вернее, как все это было. 1 сентября я, как и все, услышал о захвате школы в Беслане.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Вы были в Москве?
Р. АУШЕВ - Я был в Москве. Вечером где-то после 21-го часа мне начали звонить, мне начали звонить из федеральных структур. Когда я переговорил и с руководством МЧС, и с руководством ФСБ, они попросили меня еще раз, хотел бы акцентировать, хотя я, конечно, как и все, понимал, тем более как первый президент Ингушетии, понимал, к чему может привести, какие события могут последовать дальше за захватом школы. И меня попросили вылететь в Беслан, на что я согласился, конечно, вылетел я утром 2-го числа.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Вам была поставлена какая-то задача, какие-то цели перед вами были сформулированы, для чего нужно туда лететь?
Р. АУШЕВ - Мне сказали прибыть в штаб, и там я все выясню.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Поступить в распоряжение штаба?
Р. АУШЕВ - Да. И 2-го числа я утром вылетел в Беслан, прибыл я в штаб, к этому времени я уже знал, что террористы требовали, чтобы к ним зашел Дзасохов, президент Ингушетии, Аслаханов и Рошаль. К тому моменту, когда я прибыл, это уже были почти сутки, прошло с тех пор, насколько я понял, никто туда не заходил. В штабе были догадки, какие требования выдвигают террористы, никто ничего не знал. Были догадки того, что террористы хотят в обмен на детей и заложников в целом, чтобы отпустили тех захваченных боевиков, которые нападали на Назрань 21-22 июня. Были другие предположения. Затем была путаница, сколько заложников, одни говорили - 200, другие говорили - 379, считали-считали, в любом случае никто не заходил. И когда объявили, на мобильном телефоне со штаба была связь, им сказали, что прибыл Аушев, я с ними переговорил, я взял телефон, вышел на школу. Мне ответил так называемый пресс-секретарь этого отряда, как он представился. Я ему сказал, что я прибыл, я готов и прошу разрешения зайти в школу.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Вы говорили с ним на русском языке, на каком?
Р. АУШЕВ - Я пытался на вайнахском, он меня сразу осадил, сказал - говорите по-русски. Я говорил на русском языке. Он сказал - подождите, минут через 15 позвоните, он пойдет, доложит эмиру. Он пошел, доложил эмиру, через 15 минут перезвонили, он сказал - хорошо, заходите. Объяснили мне маршрут, как надо зайти, я в сопровождении министра внутренних дел Осетии Казбека Дзантиева.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Т.е. вы поставили в известность об этом оперативный штаб?
Р. АУШЕВ - Штаб, конечно, я согласовал, я для этого и прибыл, для этого, наверное, меня и приглашали, потому что никто не заходит, остался один я, которого они как бы считали в штабе нужным, чтобы зашел. По каким причинам, это уже задача штаба и руководства всех силовых структур. Мне сказали, тем более ради детей я был готов, конечно, зайти. Хотя мы помним уроки 'Норд Оста', когда говорили, что много, кто там крутился из политиков, они пиарят, это осадок, конечно, вызвало после того. Мне показали маршрут, как надо зайти, рассказали, и я в сопровождении до определенной черты дошел вместе с министром внутренних дел Осетии, с начальником ФСБ по Осетии Андреевым, а дальше я уже пошел сам по тому маршруту, который указали террористы. Я зашел в школу, они начали, показали требования, они были изложены в письменном виде. Потом я попросил, чтобы мне показали, чтобы меня провели в спортзал, я хотел зайти в спортзал, успокоить людей, потому что они находятся в неведении. Если, допустим, в 'Норд Осте' были мобильные телефоны, там люди как-то могли общаться, то здесь в Беслане, конечно, с этим проблема была, я как-то хотел успокоить людей. Я зашел в спортзал и увидел битком набитых людей. И даже комнаты, которые примыкали к спортзалу, были забитыми. Я обратил внимание, что очень много детей грудных, месяц, два, три, четыре максимум, если я так разглядел. Я зашел в спортзал и увидел битком забитый спортзал. Я обратился к ним и спросил, они узнают меня, чтобы как-то их успокоить, людей. Они сказали, что мы узнаем, Руслан Султанович. Я сказал, я прибыл сюда, сейчас я буду узнавать, что они хотят и т.д., т.е. как-то пытался их успокоить. Они мне передали требования, когда уже все, мы закончили все эти, выяснять их требования, все остальное, это долгий разговор, что там было, потом я их попросил отпустить хотя бы грудных детей.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Это была инициатива с вашей стороны?
Р. АУШЕВ - Это была моя инициатива, я попросил отпустить грудных детей. Они сначала колебались, потом согласились. Они сказали - остальных мы отпустим, когда будет приказ президента о выводе войск и нам зачитают по телевидению указ о выводе войск, тогда мы начинаем отпускать людей. И чтобы пока хотя бы взять то, что разрешили, я быстро дал команду тогда, я встал около двери, чтобы убедиться, что всех вывели. Получилось 15 грудных детей и 11 женщин. Одна из женщин вернулась в школу, потому что у нее был грудной ребенок, но еще, по-моему, насколько я понял, двое остались в школе.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Т.е. она вынесла грудного и осталась с остальными?
Р. АУШЕВ - Да, если кого интересует, тем более этого депутата, интересует, кто это за дети были, фамилии этих детей были опубликованы и вывешены в ДК Беслана и в штабе. Если кого интересуют фамилии и детей, и женщин.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Вы список этих людей не составляли, не вы определяли, кого выводить, кого оставить?
Р. АУШЕВ - Мы это сделали быстро, почему - потому что я понимал, что настроение в любой момент может испортиться, потому что там они нервничали и все остальное. И когда я получил согласие на то, что можно забрать грудных детей и женщин вместе с ними, то я уже не стал:
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Я, наверное, понимаю, откуда возник, мог возникнуть у депутата Савельева такой вопрос, что это были за женщины, которых вы вывели, вдруг там были переодетые шахидки, например.
Р. АУШЕВ - Нет, я же видел, какие дети, какие женщины выходили, они выходили мимо меня, я вышел последний за ними. И последней выходила девочка, лет ей было 12, она несла грудного ребенка. Боевик остановил, сказал - тебе нельзя. Я тогда забрал у нее ребенка, последнего вынес, еще мне она сказала, что это дочь Руслана то ли Цсахилова, я помню, на "Ц" фамилия, я вынес, отдал милиционеру, сказал - это дочь Руслана.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Это тот ребенок, которого видели у вас на руках уже за оцеплением?
Р. АУШЕВ - Да, когда заложники выскочили, они побежали в разные стороны. Я испугался, что они могут попасть или под огонь, вдруг там начнут стрелять. Но все нормально, а эта женщина, я шел последний, и женщина с двумя детьми шла последняя, мы подошли как раз к месту начала оцепления, там стояла машина министра внутренних дел Дзантиева Казбека. И все, кто вышел, их допрашивали, вели в комнату, и определенные службы их допрашивали, понятно. И посадили в машину министра внутренних дел Осетии, меня посадили в эту машину, вывезли.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Напомню, что в гостях на 'Эхе Москвы' сегодня Руслан Аушев, мы продолжим наш разговор через одну минуту.
НОВОСТИ
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Мы продолжаем разговор с Русланом Аушевым, первым президентом Ингушетии, о событиях в Беслане, их последствиях. Очень много ваших вопросов, в основном, я буду использовать то, что уже пришло на наш Интернет-сайт. А что же касается тех, кто воспользуется пейджером, то здесь бы я прежде всего обратился бы к вам с просьбой. Руслан Султанович будет с нами еще примерно полчаса, вместе мы проведем электронное голосование в 'Рикошете', но до сих пор еще не сформулировали точно вопрос, который вынесен на голосование. Если у вас есть какие-то свои варианты, то присылайте на наш эфирный пейджер. А теперь обратимся к Интернету и некоторым вопросам относительно того, что вы уже рассказали. Константин Лощухин их Новосибирска спрашивает, как, по-вашему, почему парламентская комиссия сейчас вас обвиняет? Может быть, они пытаются просто обидеть вас таким образом? Или, на самом деле, я думаю, что все глубже?
Р. АУШЕВ - Я насколько понял, не вся парламентская комиссия меня обвиняет, обвиняют отдельные члены парламентской комиссии. Во-первых, я хотел бы сказать, почему члены СФ и депутаты ГД в эти тревожные дни для Северного Кавказа продолжали отдыхать и не собрались на экстренное заседание? Они-то свой долг не выполнили в эти дни, не надо было ехать ни в Беслан. Надо было собраться и как политическому, как одной из ветвей власти хотя бы принять какие-то меры на этом уровне, хотя бы посочувствовать этим людям, которые находились в школе в заложниках, г. Беслану. Это первое. Второе, мне трудно сказать, мне непонятно, почему в некоторых СМИ начали все выворачивать на изнанку. Может быть, специально это делается, я не знаю, я по этому поводу проводил большую пресс-конференцию в 'Интерфаксе', когда такие небылицы рассказывают, я никого в Беслане не знаю, ни одного родственника в Беслане нет, там говорят, кого-то я специально выбирал. Как там можно отбирать специально, когда там ситуация была настолько напряженной, что я единственное попросил, хотя бы в этой ситуации отпустить грудных детей. На эти они пошли уступки. Они сами по залу прошли по всем комнатам, выбрали всех грудных детей, отпустили. Этот депутат говорит, почему я вышел живым оттуда, к счастью, вышел живым. Если он хотел, чтобы меня там убили, похоронили бы тогда, если бы убили.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Кстати, в продолжение этой темы есть вопрос от Вадима Елатонцева из Казани, когда вы шли к бесланской школе на переговоры и возвращались обратно, не возникала ли мысль, что в вас могут выстрелить с нашей стороны, спрашивает Вадим?
Р. АУШЕВ - Хотел бы сказать, что там, действительно, порядка-то было очень мало, к сожалению, там были люди, непонятно, называли их одни ополченцы, я не переживал за, допустим, официальные структуры, которые сидели в оцеплении, я переживал: не переживал, абсолютно что там было переживать, я знал, на что я иду. Единственное, вызывали смущение у меня те люди, которые были без формы, без знаков различия, так называемые ополченцы. Что его знает, у кого там на уме? Поэтому было такое. Хотя я прекрасно понимал, на что шел, я понимал, какие могут быть последствия. Но всевышний пронес, я жив и здоров. Если кому-то обидно за это, пусть ждет.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Может быть, завершая эту тему о прошлом, письмо из Самары от Юрия Вашкевича - большое спасибо вам, Руслан, держитесь, а трусов и подонков в нашей стране хватает. И таких посланий, таких обращений в ваш адрес очень много. Вы поступили как настоящий человек, истинный горец и т.д. Вы официальное приглашение на заседание парламентской комиссии получили, то, о чем сказал депутат Савельев?
Р. АУШЕВ - Да, получил.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Вы пойдете?
Р. АУШЕВ - К сожалению, это завтра будет заседание, у меня завтра свои служебные дела и командировки, я завтра буду занят. Но я пригласил всех членов комиссии к себе офис, все желающие, чтобы я им более подробно объяснил, я готов объяснить, я им даже указал время, когда они могут прийти, дату, когда прийти. И я хотел бы сказать еще одно, я дал самую детальную информацию по всем этим событиям следователю Генпрокуратуры. Поэтому если у кого есть желание все детально посмотреть, почитать, есть протокол моего допроса, находится в Генпрокуратуре, могут, если Генпрокуратура пойдет навстречу, даст, то там все детально расписано.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - А вас следователь опрашивал или допрашивал в качестве кого, свидетеля?
Р. АУШЕВ - В качестве свидетеля.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Вы не опасаетесь, что в свете подобных заявлений, которые звучат из уст наших парламентариев?
Р. АУШЕВ - Меня допрашивали, я к этому привык, меня допрашивали, когда я в 'Норд Ост' ходил, меня допрашивали, когда я ходил в Белый дом в 93 г., поэтому я привык, что меня всегда допрашивают.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Нет, свидетель - это одно, судя по словам депутата Савельева, вас рассматривают почти как пособника террористов, и вы можете превратиться из свидетеля в одного из обвиняемых. Вы не исключаете такой возможности?
Р. АУШЕВ - Нет, я исключаю эту возможность, но если спасение людей у нас называется преступлением, тогда надо менять Уголовный кодекс.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Кто-то из наших слушателей спросил, а почему вас не наградили за спасение жизней 25 человек?
Р. АУШЕВ - Если кто-то даже попытался бы меня наградить, я бы на начальной стадии прекратил бы это действие.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Поясните, почему?
Р. АУШЕВ - Потому что, я считаю, если бы меня еще наградили бы, тут еще такой поток пошел бы, я свои награды уже получил в Афганистане и после Афганистана.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Получится, что единственный, кто получил от этих событий какую-то выгоду, ингуш Аушев?
Р. АУШЕВ - Да, поэтому не надо. Лучше я получу награду за другие дела, за освоение новой целины.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Теперь о будущем, вопрос от Магомеда Зангиева из Карбулака, ваш земляк, считаете ли вы, что ситуация в Северной Осетии может выйти за пределы закона и правопорядка?
Р. АУШЕВ - Все может быть. Это все зависит от того, как сработают федеральные власти, власти двух республик. Но я бы хотел сегодня обратиться, используя открытый микрофон, к жителям Северной Осетии. Те требования, которые я понимал бы, если бы разыгрывали ингушскую карту, если бы выдвигали, там были ингуши, захватили школу и сказали бы - отдайте нам Пригородный район или решали бы между ингушами и осетинами таким способом эту проблему, я бы первым проклял бы этих людей и сделал бы все для того, чтобы этих людей, первым, может быть, штурмовал этих людей. Вопрос другой, там не было ни одного требования, которое касалось бы взаимоотношений между Ингушетией и Осетией, эти вопросы касались ситуации в Чеченской республике, ситуации на Кавказе. Поэтому ингуши в эти дни собирали большие митинги, многие старики, женщины и дети тоже готовы были прийти в школу и поменять себя на заложников. Поэтому не поддавайтесь горячим некоторым головам. Все свои проблемы мы будем решать, как решали на Кавказе, политическими средствами. Они есть, куда от них денешься. Но использовать эту трагедию, трагедию женщин и детей, трагедию бесланской школы нельзя переносить, решать политические задачи между Ингушетией и Осетией, надо решать проблему всего Северного Кавказа. Еще раз выражаю слова соболезнования всем погибшим, женщинам и детям, я хотел бы еще раз обратиться к вам, чтобы вы были мудрыми в этой ситуации. Конечно, тяжело понять отца и мать, брата или сестру, когда у него погибает ребенок, родные и близкие. Но, к сожалению, сегодня на Кавказе такая обстановка, каждый день гибнут родные и близкие, дети. И если мы будем поддаваться этим чувствам, мы будем вечно там друг другу мстить, мы будем там вечно находиться в состоянии вражды. Такое я хотел бы сделать обращение к жителям как Беслана и Северной Осетии, так и Ингушетии.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Я бы напомнил в этой связи, что радиостанция 'Эхо Москвы' вещает, действительно, и в Северной Осетии, и жители Беслана нас тоже сегодня слышат. Вопрос от Станислава из Екатеринбурга, депутат Савельев сказал, что результаты работы парламентской комиссии могут быть засекречены, может быть, это правильно?
Р. АУШЕВ - Я считаю, что это неправильно. В первую очередь, если сегодня не дадут, парламентская комиссия не даст оценку и не доведет до широких масс, в первую очередь, это необходимо жителям Беслана, в первую очередь, родным и близким погибших людей, жителям Северной Осетии, жителям всего Северного Кавказа, если засекретить, не доведут, то это будут опять фантазии, недомолвки. Появится тысяча таких савельевых, которые будут сидеть рассуждать непонятно о чем, будут баламутить страну. В конце концов, придет к тому, что начнется с Кавказа, закончится, может быть, всей РФ, потому что, еще раз хочу сказать, у преступника нет национальности. Там и насколько вы читали, тот же Басаев опубликовал, я не знаю, насколько это правда или неправда, он там говорил, всякое может быть, Басаев ли это говорил или не Басаев, он же опубликовал национальный список состава этого отряда, там все национальности. Так что же, все должны драться между собой? У бандитов нет, преступников нет национальности, у террористов нет национальности, что же мы тогда поддаемся на эти вещи? Может быть, это специально и сделано для того, чтобы его взорвать, и Кавказ, и Россию в целом.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Вопрос из Владикавказа от Алана Казиева: не кажется ли вам, что власти специально напрягают ситуацию в зоне осетино-ингушского конфликта, дабы создать тут напряженку, как он пишет, и тем самым, чтобы это послужило причиной объединения регионов? Сейчас говорят, видимо, имеется в виду укрупнение регионов. И здесь же приписка от Алана Казиева: спасибо за помощь в Беслане, мы вас уважаем.
Р. АУШЕВ - У меня нет таких прямых доказательств того, что кто-то из властей что-то делает, но я знаю, что ситуация и в Северной Осетии, и в Ингушетии, и вообще на Кавказе, она как пороховая бочка. Если этот фитиль направить в нужном русле, конечно, это может все взорваться. Конечно, есть группы, которые хотят на этой трагедии прийти во власть, скинуть власть, разыграть карту на этой крови, стать патриотом. Что значит, как становились, вспомните, в 90-е гг. лидерами своих народов? Долой, допустим, ингушей - одни патриоты появились. Долой осетин, с этой стороны появились лидеры. Долой русских, с этой стороны появились лидеры. Долой чеченцев, с этой стороны появились. И так мы кувыркаемся на Кавказе. Поэтому есть, конечно, такие желающие на трагедии своего народа и трагедии народов стать лидером и прийти к власти. Поэтому надо быть очень внимательным, мы уже прошли столько конфликтов с 89-го года, что уж надо что-то понимать, что происходит.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Учитывая то, что вы сейчас сказали, не буду зачитывать вопрос из Назрани от Танзила Албогачиева, будете ли вы баллотироваться на пост президента республики Ингушетии. Не хотел, а прочитал.
Р. АУШЕВ - Читайте про вертикаль власти.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Да, уважаемый Танзил Албогачиев, президентов больше не будете вы выбирать, и мы не будем выбирать, их будет назначать из Москвы наш общий президент, единый. Ну что же, я думаю, что на этом пока сделаем небольшую паузу, Руслан Аушев в гостях на 'Эхе Москвы', мы не прощаемся. После новостей и небольшой рекламы продолжим разговор, будем снова отвечать на ваши вопросы и зададим, в том числе, и вам вопрос, который потребует вашего, безусловно, прямого ответа.
НОВОСТИ
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Сегодня эту программу, электронное голосование, мы проводим вместе с нашим гостем, в студии 'Эха Москвы' первый президент Ингушетии Руслан Аушев. Вопрос очень простой, доверяете ли вы работе парламентской комиссии по расследованию событий в Беслане?
РИКОШЕТ
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Одна из наших слушательниц на пейджер задала вопрос, по-моему, Наталья это была, не собираетесь ли вы подавать в суд на депутата Савельева, члена этой комиссии, за оскорбление, фактически нанесенное вам?
Р. АУШЕВ - Нет, я не собираюсь, я бы не хотел делать столько чести этому Савельеву, пусть ему бог будет судья. Но, к сожалению, такие депутаты у нас попадают в ГД, я не хотел бы сказать о всем составе ГД, но, к сожалению, такие есть. Какой их там процент, я не знаю, но если депутат так соображает, я представляю, что он там говорит на сессиях, поработав в комитетах и в комиссиях. Поэтому не знаю, может быть, новая система по партийным спискам, она вообще, мне кажется, обезличит депутатов. Я насколько понял, он КПРФ представляет.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Одну из оппозиционных фракций, действительно, представляет в ГД, не правящее большинство.
Р. АУШЕВ - Очень обидно, что у нас такие депутаты. Я уже сказал об этом, он бы мог как депутат хотя бы приехать, закончить свой отпуск, приехать и прийти в ГД, хотя бы посочувствовать этим людям.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Еще один вопрос по работе комиссии. Вы сказали чуть ранее, что не сможете прийти и ответить на вопросы, которые вам хотят задать. Вы не опасаетесь, что это будет воспринято, знаете, как почти демонстративный отказ? Может быть, лучше отложить свои обычные дела, командировки и побеседовать с ними?
Р. АУШЕВ - Я не собираюсь перед Савельевым оправдываться. Все, что у меня есть, это было заранее, у меня есть тоже свой рабочий график работы, я сказал, что я не буду, и руководителю комиссии я сказал, что не смогу участвовать, и в устной, и в письменной форме. Поэтому все желающие, у кого из комиссии ко мне вопросы, они должны прийти ко мне, могут прийти ко мне в офис, мы там поговорим. Это раз. Во-вторых, я сомневаюсь, что депутатские расследования, не имея закона о парламентских расследованиях, они что-то там, какой-то там итог будет.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Т.е. обязать никого не могут, если уж на то пошло?
Р. АУШЕВ - Я все свои мнения и всю информацию отдал государственным органам или рассказал в качестве свидетеля органу под названием Генпрокуратура. Подробно, от А до Я.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Давайте теперь о ситуации в вашей республике, в Ингушетии. Исмаил Кельман из Москвы пишет - вы 10 лет руководили регионом, где после вас осталось разобщенное население, беднота, ваххабизм и безработица. Нынешняя власть неспособна на элементарный порядок во властных структурах. Какой выход из кризиса? Ингушетия в кризисе ведь.
Р. АУШЕВ - Конечно, я так понял, что это после меня так осталось? По-моему, нет, после меня такого не оставалось.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Я не почувствовал обвинения именно в ваш адрес.
Р. АУШЕВ - Я республику отдал в хорошем виде, как мне кажется. Тем более, Володя, вы были в Ингушетии? Если вспомнить, в 93 г. какая была Ингушетия и в 2001-2002 гг., когда я уходил, какая она стала. Только слепой не может заметить.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - По крайней мере, тогда было спокойно, не похищали людей, среди бела дня или среди ночи не происходили бои в центре Назрани, как это случилось на днях и т.д.
Р. АУШЕВ - Потому что я знаю, конечно, ситуация напряженная во всем регионе, и в Ингушетии в том числе, потому что мы не решаем главную проблему. Главная проблема - ситуация в Чеченской республике. До тех пор, пока мы не решим главную проблему на Кавказе, решение чеченской проблемы, и Дагестан, и Ингушетия, и Осетия, и другие республики Северного Кавказа, Ставропольский край будут жить в напряжении. Надо решать самую главную проблему, мы ее не решаем, к сожалению. Вернее, мы ее решаем, но: а мое убеждение, я об этом говорил давно и повторяю, мы ставим телегу вперед лошади.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Я тогда повторю вопрос нашего слушателя, уже в отношении не Ингушетии, а Чечни, а какой выход-то? Напомните свои предложения.
Р. АУШЕВ - Я всегда говорил и повторяю, что эту проблему надо решать политическими средствами, надо привлекать на свою сторону народ, надо вытаскивать народ, привлекать его на сторону, надо же признаться, что в Чеченской республике идет партизанская война. Конечно, не такая массированная, как (НЕРАЗБОРЧИВО), но элементы партизанской войны же есть. Нападения на колонны, нападения на администрации, нападения на военнослужащих и т.д. А когда это все может быть? Когда успех партизанской войны? Когда партизанщина может быть? Тогда, когда она опирается на народ. Значит, народ, хотим мы, не хотим, поддерживает. Так надо заниматься этой проблемой. Поэтому и вопрос, посмотрите, почитаем СМИ, по 5-6 лет люди не могут получить пособие за потерянное жилье, пропадают люди в той же Чеченской республике, есть неадекватные действия федеральных структур, которые вызывают обратную реакцию. Поэтому решение чеченской проблемы, не тушевать ее надо, а надо знать полную картину, что там происходит, из этого исходить и решать ее проблему, шаг за шагом, развязывать те узлы, которые завязались как с 91-го года, 94 и уже 5-й год идет вторая чеченская кампания.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Я каждый день работаю с новостями, поверьте, число того, что мы называем боевыми сводками, которые приходят не из Чечни, а из Ингушетии, оно каждый день почти такое же, как и из самой Чечни. Что у вас-то происходит?
Р. АУШЕВ - Правильно, мы втянули и Ингушетию, а нападение на Беслан - это уже называется и втягивание Осетии. То же самое происходит, а что вы думали, что все это будет происходить только в рамках Чеченской республики? Когда я был президентом, я прекрасно понимал, что это может выйти и на территорию Ингушетии. Я определенные меры принимал, кому-то они в федеральном центре нравились, кому-то не нравились. Но моя задача как президента - спасти республику от втягивания в войну. Какими способами я это делал - это уже другая проблема и другой вопрос. Поэтому когда горит одна комната, надо быть точно убежденным, что весь дом загорится под названием Северный Кавказ, он начинает уже тлеть. Он начинает тлеть, и полевые командиры, они не скрывали, всем же известно, они сказали, что мы переносим боевые действия за территорию Чеченской республики. Они много раз об этом говорили. Опубликовано это было в Интернете, это было заявлено и в СМИ, что они и делают.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Ну что же, близится к завершению наш разговор, только что закончилось электронное голосование. Вопрос, этот вопрос вызвал повышенное внимание наших радиослушателей. За 5 минут нам позвонили, я не припомню такого количества звонков, 6 680 человек. Результаты, они тоже меня удивили. Я, безусловно, предполагал определенный скептицизм в настроении наших слушателей, в том числе, но то, что лишь 4% доверяют работе парламентской комиссии по расследованию событий в Беслане, признаюсь, я такого не ожидал. Девяносто шесть процентов, абсолютно подавляющее большинство, сказали, что они этой комиссии и, в целом, видимо, официальному расследованию, здесь можно более широко на это посмотреть, люди не доверяют, 96% сказали 'нет'. Вы удивлены? Может, действительно, нафиг, и не ходить и не сотрудничать с этой комиссией, для кого она работает, что она может раскопать, что она может узнать?
Р. АУШЕВ - А вы мне говорите, почему парламентское расследование, вот отношение.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Хорошо, самый последний вопрос, вы говорите о том, что работаете в Москве, чем вы сейчас занимаетесь, вы ведь уже от политической деятельности отошли довольно давно, когда пробовали баллотироваться в последний раз в ГД?
Р. АУШЕВ - К сожалению, никак не получается, я как ни пытаюсь отойти, меня все время втягивает и втягивает. Кавказ, по-моему, прочно уже меня схватил в свои объятия, я занимаюсь очень хорошей проблемой, мне очень дорогой, я занимаюсь проблемой ветеранов в масштабах СНГ. Такой есть комитет.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Воины-интернационалисты?
Р. АУШЕВ - Нет, других, и локальных войн, и других конфликтов, и жертв террористов, кстати, мы программу такую разработали и защитили, при совете глав правительств Содружества.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ - Спасибо большое, сегодня в гостях на 'Эхе' был первый президент Ингушетии, если кто забыл, напомню, герой Советского Союза, Руслан Султанович Аушев. Большое вам спасибо.
Р. АУШЕВ - Напомните Савельеву об этом.
---------------

http://echo.msk.ru/programs/beseda/27276/
Сообщить модератору   Записан
Petrov
Администратор
*
Offline

Сообщений: 2,230


Насквозь отмороженный (с)


« Ответ #31 : 09 Апреля 2012, 22:58:37 »

Интересное выделено жирным. Честно говоря, возникают сомнения, что это действительно сказал Аушев. Уж больно наглое заявление, а Аушев во всех других интервью очень обдуманно высказывает мысли.
 
Цитировать

События в Беслане глазами Руслана Аушева - единственного из политиков, побывавшего в захваченной школе
Владимир СНЕГИРЕВ.
http://www.kp.ru/daily/23361/32124/

Давным-давно, а точнее в декабре 1986 года, «Комсомолка» опубликовала мой очерк под названием «Он вернется». Это была целая газетная страница большого формата, посвященная Герою Советского Союза Руслану Аушеву. Незадолго до того майор Аушев был тяжело ранен в Афганистане, жизнь его висела на волоске, отсюда и заголовок такой - про то, что он обязательно возвратится к нам с войны и в ратный строй вернется, и вообще все будет у него хорошо.

Он вернулся из того, второго в своей биографии Афгана и с тех пор всегда был на виду у всех нас. Надо помнить, что «Комсомолка» имеет не последнее отношение к его славе. После той статьи - а ее перепечатали сотни других газет по всему Союзу - в редакцию долго носили мешки писем, адресованные майору.

Три года назад, оставив пост президента Ингушетии, он оказался в тени. Его фамилия исчезла из рейтингов политических фигур, он не светился на телеэкранах и почти не давал интервью. Его стали забывать. И вот в трагические дни Беслана он опять напомнил о себе.

Руслан Аушев спас 26 душ. Само его появление там, в ситуации, когда никто из политиков по разным причинам не мог или не хотел пойти в школу на переговоры с бандитами, хоть отчасти разрядило напряжение, помогло избежать еще больших жертв.

Первый ингушский президент на глазах у всех предотвратил и другую беду. Речь о давней вражде между осетинами и ингушами. Там достаточно малой искры, чтобы полыхнуло, чего, скорее всего, и добивались выродки, пленившие детей.

***

Вечером в тот день, когда была захвачена школа, я набрал номер его телефона: «Тебе надо быть там». - «Чтобы меня опять полили грязью? Снова скажут, будто я поехал за «пиаром». Вспомни «Норд-Ост».

Я помнил. Но рано было класть трубку. «Скажи, а кто-нибудь из официальных лиц к тебе обращался с просьбой поехать туда?» - «За весь день никто не позвонил. Ты - первый. Но ты не официальное лицо». - «Странно». - Я был искренне удивлен. Мне казалось, что про Аушева могли бы вспомнить в первые же минуты. Сколько же можно наступать на одни и те же грабли? «Но ты же все сам понимаешь, о чем говорить», - сказал он.

Да, конечно, я понимал. Я понимал, что всегда есть начальники, которые думают не о том, как спасти детей, а о том, как спасти собственные карьеры.

Мы еще какое-то время поговорили об этом, а прощаясь, я сказал: «Все равно завтра ты будешь там, я уверен». Он промолчал.

Утром спецрейсом ФСБ он вылетел в Северную Осетию. Оказывается, почти сразу после нашего разговора (вот совпадение!) ему позвонил один крупный генерал, а вслед за ним министр Шойгу, оба просили подключиться к операции по спасению.

А уже днем все телеканалы и информагентства сообщили о том, что Руслану удалось спасти двадцать шесть душ.

Даже если бы он спас одного ребенка, все равно стоило бы приехать.

Когда он вернулся, мы встретились. В приемной лежал список из сотни наших и зарубежных журналистов, хотевших взять у него интервью. Я пытался похлопотать за тех коллег, которых знал и в порядочности которых был уверен. «Нет, - сказал он. - Это исключено. Не за этим я туда ездил. Никаких интервью». Я знаю, что в таких случаях спорить с ним бесполезно.

Потом мы сели друг против друга и стали разговаривать. Просто разговаривать. Как друзья.

- Что насчет страха? - спросил я. - Ведь шансов вернуться у тебя было мало. Они уроки «Норд-Оста» хорошо усвоили. Холодок не чувствовал?

- Этих я не боялся. Уже тогда было ясно, что им надо было кому-то свои требования передать. А никто не шел. Они во мне были заинтересованы. Я, знаешь, кого боялся? Тех, кто мог бы стрельнуть мне в спину, а потом это на боевиков списать. И еще опасался этих партизан, которые с оружием бродили, местных. Они были в таком взведенном состоянии, что любой на курок мог нажать.

- А почему Дзасохов не пошел? Он же был в Беслане.

- Был. Но ты лучше у него спроси. Видимо, были какие-то веские причины.

Зашел в здание. Там один из них мне представился: пресс-секретарь группы (Непонимающий - Авт.). Я ему: «Ты знаешь, кто я?» - «Знаю». - «Тогда веди к старшему». Потом этот старший появился. Велели говорить с ними на русском. В спортзал меня завели. Духота страшная. И людей ну никак не триста человек, а гораздо больше. Там директор школы была, она мне говорит: тут 1200 человек. Старший террорист ее поправил: 1020. Все опутано проводами, заминировано. Люди - дети и взрослые - вплотную, ужас. Я заложникам говорю: «Вы знаете, кто я?» - «Знаем». - «Не волнуйтесь, все будет хорошо». Надо же было их как-то успокоить, надежду вселить.

- Кстати, а зачем врали про триста человек? Ведь правда все равно бы всплыла?

- Наверное, по привычке. А потом властям самим страшно было признать цифру в 1200 заложников.


- А свои требования они когда тебе передали?

- Тогда же и передали. Принесли какой-то листок, якобы подписанный Басаевым, не знаю точно, его ли подпись там была. Я прочел текст, они еще спросили: вы все разобрали, все правильно поняли? Я даже им вслух прочел, чтобы сомнений не оставалось. Ладно, говорю, считайте, что эти условия немедленно будут доведены до президента. Но уйти не могу, надо же кого-то вытащить оттуда. Начал их стыдить: вы хотя бы женщин с грудничками пожалейте. Они вначале ни в какую. Потом уговорил. Старший скомандовал вывести из зала всех женщин с грудными детьми. Вышли. Часть женщин сразу бросилась в сторону, они просто обезумели от страха. Ну, думаю, сейчас по ним откроют огонь. Но обошлось.

Да, вот еще что. Там возле школы убитые были, человек двадцать, их прямо со второго этажа побросали, они так горкой один на другом лежали. Я предложил их вывезти. Говорю боевикам: зачем они вам, ведь еще день, и они смердеть начнут. Отдайте убитых. Главарь сначала отказался, потом по телефону мы к этой теме вернулись. Вроде договорились. И на следующий день за убитыми на грузовике с открытыми бортами отправились четыре эмчеэсовца.

- Погоди, это уже на следующий день, то есть в пятницу. А в четверг что еще происходило?

- Что происходило? Я в штабе говорю: давайте отправлюсь срочно к Масхадову, кто-то же должен знать, где он прячется. ГРУ, ФСБ, разведка. Масхадов - единственный человек, кто мог дать команду освободить заложников. Они бы его послушались. Я исходил из того, что годятся любые пути, лишь бы спасти детей. Потом из Интернета эфэсбэшники достали заявление Масхадова, там одна фраза работала на спасение: мы не воюем с женщинами и детьми. Ага, когда в следующий раз к ним пойду - покажу это заявление. Надо было все рычаги включать.

Я не знаю, какой замысел был у штаба. Но знаю точно, что с террористами следовало постоянно быть в контакте, все время поддерживать в них уверенность, что их требования изучаются, рассматриваются.

- Что же произошло на следующий день? Ты говоришь, что пошла машина за убитыми и...

- И тут вдруг два взрыва внутри. И сразу стрельба. Боевики звонят: нас штурмуют. Но никто их не штурмовал. По всем каналам команда пошла: прекратить огонь! Потом из пролома дети стали выбегать, вот когда стрельба поднялась, уже с обеих сторон. Все, конец. События стали развиваться спонтанно, непредсказуемо.

Все остальное ты знаешь.

...Я видел, как тяжело даются ему эти воспоминания. Как трудно произносятся слова.

- Тебе кто-нибудь звонил после этого из руководства?

- Позвонили из администрации президента, поблагодарили.

***

У него не было там ни родственников, ни друзей, ни знакомых. Ни среди заложников, ни среди бандитов.

Он руководствовался только одним - нормальным, естественным человеческим инстинктом - помочь попавшим в беду.

Сообщить модератору   Записан
иванов
ДСП
*
Offline

Сообщений: 1,362


"Я мзду не беру, мне за державу обидно"


« Ответ #32 : 11 Апреля 2012, 00:06:21 »

Вот поэтому я предпочитаю слушать самого Аушева, а не пересказы журналистов.
Что там сам Снигирев дописал, что додумал - кто же его знает.
Сообщить модератору   Записан

Просто так сказал (с)
Petrov
Администратор
*
Offline

Сообщений: 2,230


Насквозь отмороженный (с)


« Ответ #33 : 29 Марта 2013, 19:18:18 »

Новое интервью.
 http://nolshestoy.ru/node/39

 Р.АУШЕВ: Ну, до Беслана был Норд-Ост, и я об этом рассказывал, что когда одна из девушек (она — корреспондент, кстати, «Московской правды») вышла по своему мобильнику на своего редактора и сказала, что, может, Аушев сможет? А я ехал в машине, слушал. И я уже сам волновался, думаю: «Что делать-то в этой ситуации?»Они вышли на Снегирева Владимира Николаевича, тоже журналиста, он в свое время там знаменитый журналист. И он нашел меня и сказал: «Надо ехать». Я сказал: «Хорошо». Мы приехали в штаб, я руководителю штаба сказал, что если я нужен, я готов. Ну, я и зашел туда в Норд-Ост, мы с Примаковым заходили вместе, с Евгением Максимовичем.Потом мне начали говорить, с федеральных каналов началось, что все, кто ходил в Норд-Ост, сходили за каким-то рейтингом, за какой-то популярностью, чего-то такое. Начали там… Я думаю, ну, какого бока, какой рейтинг, кого, чего? Меня попросили приехать — я приехал. Мне сказали зайти, я сказал: «Я готов зайти», мы зашли. Все, что могли, сделали в этой ситуации. Потом началось такое.И когда начался Беслан и начали меня искать, один товарищ мой (он, как бы, ну, считается мне близкий-близкий человек), он мне сказал: «Руслан, так и так, тебя ищут. Ты должен ехать в Беслан». Я говорю: «Вах, ну, сейчас опять начнется, что едут за каким-то там этим», опять начнут поливать и так далее. Ну, поехал, то, что смог сделать, сделал.Ровно через неделю началось, что я там пошел, потому что я там чуть ли не связан с боевиками, что у меня там чуть ли не родственники, я спасал не эту ситуацию, а своих родственников. Там такое началось… Я уже не выдержал, позвонил Сергею Шойгу, сказал «Сергей Кужугетович, ты же меня просил поехать в Беслан? Ну, останови этот поток». Ну, вот, так как-то еле удалось остановить. Ну, я не понимаю, это что за такой подход? Вот, когда по Беслану принимал решение, вот это у меня осадок остался после Норд-Оста.

И.ВОРОБЬЁВА: А не страшно идти, вот, в Норд-Ост, в Беслан заходить, понимать, что там заложники, люди, жизни на грани?

Р.АУШЕВ: Всегда страшно. Мне как военному, когда идешь такой без всего, конечно, неудобно. Хотелось бы как-то более…А так-то нет. А так что? Ну, сказать, что я бесстрашный, нет. Единственное, в Беслане была одна проблема — там очень много бегало людей с оружием и непонятно, кто они. Ну, там, допустим, федеральных видно — спецназовцы, их видно. А там бегали в куртках, с оружием, с винтовками, со снайперскими винтовками. Кто их знает, у кого там чего? Вот, я иду в школу, а там по пустырю иду. Ну, думаю, какой идиот сейчас стрельнет в голову, потом разбирайся. Потом мой сын, мои там: «Кто убил Руслана?» Вот, кто? Потом всю жизнь думай, кто убил, откуда стреляли, кто стрелял, почему стреляли? Боевики это стрельнули, не боевики это стрельнули? Кто это стрельнул? Вот эта ситуация у меня, конечно, сидела в голове, думал: «А вдруг там какой-нибудь сейчас идиот стрельнет, и потом разбирайся, кто в тебя стрелял, за что стрелял».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть у вас какие-то были размышления об общем беспорядке и неорганизации всего вокруг, а не о том, о чем можно было бы подумать.

И.ВОРОБЬЁВА: Ну да. Вот, когда вы шли в школу в эту, вы знали, что там делать нужно внутри?Р.АУШЕВ: Не знал. Нет, там одна проблема была, когда я приехал. Во-первых, не знали 2 вещи — какие требования были и какое количество заложников. Потому что цифры разные. Ну, последняя цифра, там говорилось 353. Когда я зашел в школу, ну, они там на меня натягивали вот этот балахон на голову, я сказал: «Нет». И там двое вышли меня встречать, они начали на меня натягивать мешок какой-то, я говорю: «Нет». Ну, потом они надели на меня такой… Ну, видно, каких-то камер боялись, думали, что камеры здесь. Надели на меня такой плащ. Ну, не плащ, чего-то вырезанное с этим. Ну и я зашел.Ну, я когда зашел в спортзал, я увидел там вот эти, во-первых, все душевые комнаты… Когда идешь в спортзал, они там были битком забиты. Мне первое, что бросилось в глаза — маленькие, грудные дети. Они полностью раздеты были голые и истекали потом. И женщины держали. Ну, в глазах была смерть, я видел. Я знаю по опыту, когда в глазах у человека смерть, что он чувствует смерть.Я когда зашел в спортзал, я увидел там, что там, конечно, не 300, там битком забитый зал спортивный. Ну, минимум тысяча, если оценить. И когда я начал с командиром боевиков говорить, какие условия, он мне дал условия. Ну, мы начали вести разговор. Пришла директор школы (привели ее, вернее), она сказала, что здесь более 2200. Ну, как раз подтвердились мои опасения, что их больше тысячи. Ну и потом я уговорил… Мне вот эти грудники в первую очередь. А в зале я сказал, что… Я говорю: «Вы меня узнаете?» Они сказали: «Узнаем. Все будет нормально, не переживайте, мы постараемся все сделать, чтобы ситуацию разрядить». И вот эти грудники у меня в первую очередь засели в голову, я сказал: «Грудных-то отдай сначала». Ну, он после долгих колебаний отдал грудных.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я не знаю, не могу задавать больше вопросы. Ну, у нас, к счастью лично для меня, заканчивается время и у нас остается полторы минуты на последний вопрос, который всегда звучит для всех наших гостей одинаково. Очень много не успели мы с вами обсудить ваших решений. Но, может быть, расскажете, над каким решением вы раздумываете и сомневаетесь сейчас?

Р.АУШЕВ: Я расскажу, как… Давайте я по-другому скажу. У меня в Афганистане был один случай, я не мог принять решения. Опорный пункт, его надо взять, а не могу. Вот, собираю командиров, распускаю, собираю, распускаю. Один раз собрал, сидел, думаю, отсюда зайти, отсюда зайти, десантироваться. Никак не могу. Лег спать, и мне во сне приснилось решение. Я их быстро собрал, сказал «Вот так действуем». Мне решение приснилось во сне. И некоторые решения мне приходят во сне.

И.ВОРОБЬЁВА: Я думала, что это только в книжках так пишут, что во сне там приснится таблица Менделеева и…

Р.АУШЕВ: Не во сне, а, вот, я когда лежал…
« Последнее редактирование: 29 Марта 2013, 19:20:39 от Petrov » Сообщить модератору   Записан
Страниц: « 1 2 Печать 
Факты и Мифы Беслана  |  Факты и Мифы Беслана  |  Разные мифы (Модератор: Leon)  |  Тема: Аушев в школе
Перейти в:  


Войти

Powered by MySQL Powered by PHP Powered by SMF 1.1.10 | SMF © 2006-2009, Simple Machines LLC Valid XHTML 1.0! Valid CSS!